БАРДЫ - ПЕРВОЕ ЗНАКОМСТВО

Барды - кто они, какова их история, что они делают в нашем обществе? Задавая подобные вопросы ученикам, я пришел к выводу - "Этот предмет темный и изучению не подлежит". Поют, но ведь есть певцы, сочиняют музыку, но композиторы делают это куда лучше, занимаются стихосложением, но это дело поэтов. И самый коварный вопрос, - почему людей с гитарами, которые собираются на слетах называют этим иностранным словом.
Интернет тоже не много знает о бардах, в основном это тематические группы, которые шьют себе псевдо-средневековые костюмы, и сочиняют псевдо-средневековые песни об эльфах и принцессах. Они же и придумывают философию бардов основанные на псевдоязычестве. Поэтому наиболее правдоподобным мне показался текст с названием Сказания о бардах в пересказе Бориса Полевого.
Бардами - кельты называли членов особенной касты, которая воспевала подвиги храбрейших воинов: так толкуют греческие и римские писатели. А под именем кельтов известно сильное, многочисленное племя, в глубокой древности заселявшее Европу. Кельтов считают первыми выходцами из Азии в Европе. Жрецы кельтских богов назывались друидами. Они совершали обряды в дубовых рощах. Само слово друид происходит от бретонского слова «дуб». Юлий Цезарь и писатели древности указывают на Британию, как на главную школу, в которой преподавались тайны бардической и друидической мудрости. В незначительной численности кельты живут и сегодня в Британии, в Уэльсе, Ирландии и Северной Шотландии.
Кельты почитали касту бардов, друидов и предсказателей выше королей. Не потому, что они были народными певцами, а потому, что на высших членов этой касты были возложены обязанности религиозные, отправление которых передавалось от отца к сыну. При каждом храме был свой бард; на него возложена была обязанность воспевать, славные деяния бога, охранять храм, и управлять ближайшим городом. За этим высшим классом бардов следовал второй, воспевавший героев. Третий, низший класс составляли жившие при дворе. Предметов для песен у последних было всего, три: родословные королей, их богатство и храбрость.
Вот все, что знаем мы о бардах до Рождества Христова и в первые четыре века после него. Они так высоко ставили себя сами, так всегда удалялись от толпы, так любили глушь и уединение, что до нас дошли известия самые скудные, и ничего нельзя сказать определенного ни о происхождении их касты, ни о месте, которое она занимала в обществе до IV века н.э.
С IV века известия становятся полнее. Около этого времени римское правительство приказало жестоко преследовать друидов в Британии: друидов всюду хватали, сажали в темницы и казнили, опасаясь их влияния на народ. Барды, тесно связанные с ними, как служители богов, также подверглись гонению и укрывались в непроходимых дебрях и лесах, чтобы избежать участи своих гибнущих собратьев, а римляне, между тем, свирепствовали: вырубали священные рощи, разрушали храмы... Мало-помалу после избиения друидов барды-священники исчезли совершенно, и остались только два низших класса, состоявшие из бардов-поэтов.
Когда римляне, владевшие Британией в течение 400 лет, наконец покинули ее в начале V века, барды снова ожили: громко раздались их песни, и опять стали они пользоваться прежним уважением и прежним влиянием. Один только высший класс - барды-священнослужители - не воскрес уже более...
Барды у кельтов-метопов, заселявших всю Южную Англию, делились, обыкновенно, на три класса: учеников, домогавшихся вступления в касту бардов; бардов-придворных; главных, или учителей.
Желавшие вступить в число бардов, поступали на несколько лет в учение к одному из главных, который подвергал их поэтические способности различным испытаниям и имел право принять их в касту или не принять, смотря по таланту. Ученикам, позволялось петь при разных торжественных случаях, но из денег, полученных за это, они всегда должны были отдавать третью часть барду, у которого учились. Если они покидали наставника, по неспособности или по какой-нибудь другой причине не добившись звания барда, то все же получали право носить с собой арфу, таким образом пропитание им было обеспечено. Когда же ученик преодолевал все трудности, то поступал во второй разряд, в числа бардов королевских, или придворных.
Этот разряд принадлежал ко дворам и играл при них роль довольно значительную. Когда короли садились за стол у огромного очага, и около них собирался двор, барды всегда сидели по сторонам короля. Они обыкновенно помещались во дворце, и каждый получал лошадь с королевской конюшни. Король, сверх того, обязывался давать барду и жене его платье, довольно дорогое по тому времени, потому что за него платили три коровы.
Придворный бард всегда держал в руках арфу, подарок короля, и носил на пальце золотое кольцо, которое дарила ему сама королева в день вступления, в касту бардов. Если королю угодно было слушать пение, то бард должен был спеть ему, точно так же, как и всякому благородному, три различные песни. Если королева призывала к себе барда и просила его петь, он должен был спеть ей три песни о любви, но вполголоса, чтобы не обеспокоить придворных. Если же простой поселянин просил барда петь, то закон повелевал ему петь «до изнеможения», так как считалось, что народ должен стоять к барду гораздо ближе, нежели король, королева и все знатные. На войне он обязан был петь во время битвы, и за то при разделе добычи, сверх части, которую получал каждый воин, ему дарили быка.
Сверх золотого кольца и арфы (с ними бард не расставался всю жизнь) бард получал во владение пять акров земли, с которой не взыскивалось никаких налогов. Лучшим из всех преимуществ барда было право защищать слабого, право останавливать и вести к королю всякого обидчика. Он пользовался этим правом по закону, «во все время между своей первой песней на рассвете и последней при вечерней заре», - то есть постоянно.
Личность самого барда была неприкосновенна. За оскорбление его законом полагалась тяжелая пеня, 6 коров 120 серебряных монет, а за убиение - 252 коровы или столько же серебряных монет - сумма огромная, для того времени. За убийство всякого знатного не налагалось такой тяжелой пени, и даже убийство королевского врача, лица, чрезвычайно важного в то время., искупалось половиной этой стоимости. Вообще, народ так высоко ставил личность барда, что в истории кельтов можно указать только один случай убийства, барда, за что убийцу предали тяжкому проклятию. Прокляли и ору due убийства. Дерзнувший на жизнь барда остался в памяти парода под именем Обесчещенной головы.
О главной обязанности бардов древние законы говорят: «Бард да сохранит воспоминание обо всем достойном похвалы в отдельном лице, племени и современных ему происшествиях». Сверх того, закон воспрещал им носить оружие и повелевал «поддерживать и распространять всюду знания, любовь к добродетели, мудрости и гостеприимству».
Высший разряд, главные барды-учителя, происходили из описанного нами среднего разряда, из бардов-придворных. Этого достоинства можно было достигнуть только поэтическим состязанием.
Каждые три года, на горе, происходило под открытым небом торжественное собрание бардов. О происхождении таких собраний известно только, что обычай их в V u VI веках уже считался весьма древним и прежде, вероятно, был связан с какими-нибудь религиозными обрядами, но постепенно, когда древняя религия друидов сменилась христианской, старые обряды забылись, и эти собрания обратились в поэтические состязания, на которых каждый из явившихся бардов пел свою песню под звуки арфы.
В присутствии короля и начальников разных кланов (родов, колен), при громадном стечении народа выслушивались песни и определялось, которая из них была лучше. Тому, кто сложил такую песню, королевский судья, вручал серебряную арфу; его опоясывали голубым шарфом, сажали на золоченый стул и с громкими, радостными криками толпы, при торжественном согласном бряцании кельтских арф (арфы с тройным рядом струн, что придавало звукам их особенную силу и приятность) объявляли главным бардом всей страны и бардом, возведенным, на трон.
С этой минуты бард вступал в высший класс народа и у же не принадлежал более к придворным короля: он стоял выше всех их. Ему отводилось помещение во дворце. Когда он был при дворе, никто из бардов не смел петь прежде него; едва появлялся он при входе в пиршественную залу, как по знаку короля должен был на пороге спеть две песни: одну во славу Божию, другую - в честь короля. Когда он заканчивал, один из бардов королевских вставал и затягивал свою песню, но закон повелевал ему, из уважения к главному барду, петь вне залы. Затем главный бард садился за стол на высшее, почетнейшее место.
По обычаю того времени всем сидевшим за столом кушанье разносилось отдельными порциями, которые назывались скучной мерой, по главному барду закон позволял не подчиняться этому обычаю, а есть и пить сколько угодно.
Права главного барда были очень значительны. Ни один из обыкновенных бардов не мог ничего просить у короля иначе, как через него, ему принадлежало право оценки поэтических произведений их, ему поручали учение и воспитание юношей знатнейших фамилий, которыми обыкновенно окружал себя наследник престола.
И выгоды со званием барда были соединены немалые. К пяти акрам земли, которыми владел всякий бард, ему с получением нового звания прибавлялся значительный участок, при всех празднествах и торжествах он постоянно получал плату вдвое более против обыкновенных бардов, каждая из молодых девушек, выходившая замуж в окрестностях, приносила ему подарок.
Закон вменял в обязанность главному барду «знать наизусть все древние песнопения, сложенные в честь королей и именитых мужей бретонских, в особенности сочиненные главными бардами». Так сам закон заботился о сохранении преданий, переходивших из уст в уста.
Высокое значение главного барда выражалось и ценностью арфы, которую получал он в виде награды на состязании. Эта серебряная арфа должна была, по закону, стоить 120 серебряных монет, следовательно, вдвое дороже серебряного воинского щита и самого лучшего меча с серебряной рукоятью, в одиннадцать раз дороже плуга; ясно, что народ, создавший подобный закон, ценил вдохновенные песни барда выше всех сокровищ.
Мы должны упомянуть еще об одном и, вероятно, самом важном преимуществе барда: законы того времени о нем говорили так: у всякого раба два сына могут быть свободными: первый - бард, второй - духовник, ибо как только сын раба пострижется или поступит на учение к бардам, его господин уже не имеет более никакого права над ним. Итак, поэзия освобождала наравне со священством. От этого закона произошла поговорка: «Березовая ветвь срывает с ног оковы». Барды носили на голове венки из березовых ветвей.