ГРИГОРИЙ ДИКШТЕЙН

Ну, начнём помолясь.

Какое событие,случай или человек, помог взять в руки гитару? Сколько вам тогда было?

Мне было 14 лет. Гитару купил на деньги вырученные от продажи стеклотары. Маленькую такую, завода Луначарского (Л-д). Соседка-самоучка (ей было уже22!) показала 3 аккорда.

Может припомние самую первую песню, которую выучили, и сами сыграли?

"Разлука" . Соседка и подсказала.

Помните ли день, когда вы впервые публично сыграли на гитаре? Каковы были ощущуения?

Настоящее публичное выступление было уже 1954 году на каком-то концерте в техникуме, который я закончил в 1955 г. Я пел дуэтом со своим другом "Лунную серенаду" (комп. Биксио).

*Ощущения?*
А какие могут быть ощущения 17-тилетнего подростка , обласканного взглядами сверстниц. Балдёж!

Реакция окружающих, родных?

Летом того же года, после того, как при катаньи на лодке утонул мой ботинок, было написано первое "эпохальное произведение", дабы заслужить у мамы прощение (для неё, ростившей меня без отца, который погиб в 1941, эта "прореха" в бюджете стала просто бедой). После того, как я спел свой опус маме, её восторженными усилиями собрались на прослушивание все соседи (18 квартир). И я был прощен.
Вот запомнившийся мне фрагмент:

Ботиночки "железные", которым сносу нет,
по всем законам физики на дне.
Хоть виноваты оба мы - и я и Архимед,
но попадёт за это только мне.

"Железные" - потому, что мама купив их говорила: Ботинки просто железные (в смысле крепкие)!

Расскажите о своей маме, понимаю, она была вам близка и духовно, вы ей посвятили свою книгу. А есть ли песня посвященная маме?

Дима, ты правильно заметил: мама была близка мне духовно. У неё был отличный слух и очень красивый голос. Я посвятил ей не только книгу, но и всё, что мною сделано в этой жизни хорошего. Мама гордилась мною. И когда я, успешный дизайнер, работавший на космос, довольно известный автор песен, одним из первых записавших на "Мелодии" в Москве три(!) виниловых диска, случайно оказался постоянным жителем Америки, и первый год работал на весьма непрестижной работе, меня не покидала одна мысль: " Слава Богу, что мама меня сейчас не видит..."

Знакомство с жанром авторской песни - как вы пришли в этот жанр? Кто оказался «детонатором» вашего собственного творчества?

Господи! Да разве мы тогда знали, как ЭТО называется. Песни писал в армии для самодеятельности. По возвращению (1958) - для друзей. Увлёкся туризмом, альпинизмом. Писал песни к каждому походу. Песню "Лунный камень ("Если бы дорога покороче была..") запела вся страна. Авторство приписывалось Ю.Визбору. Техники тогда, практически, никакой. Всё из уст в уста. Тетрадки с песнями из рук-в-руки. В 1959 -60 - познакомился с песнями Булата Окуджавы.
В 1961 в Харькове был его первый публичный концерт. Наверое это и было знакомство с жанром. Можно считать , что этот концерт и стал "детонатором". Хотя песня "Философские куплеты", написанная в 1959 году нашла меня в компании русских славистов в Калифорнии в 2005. Она же одно время крутилась на бобинах с первыми песнями В. Высоцкого.

Кто были первые слушатели ваших первых песен, о чем тогда писали?
Какими авторами переболели, пока нашли свою стилистику, интонацию, подачу, темы?

Я уже писал - друзья, сопоходники, публика у любого костра.
Темы песен самы разные. От "Лаокоона"(1960 -61) и до самой щемящей лирики.
В 1966 познакомился с Женей Клячкиным и Юрой Кукиным (через Ленинградских туристов). В Харькове в это время при ДК Пищевиков появился клуб по интересам. Я попал туда случайно и предложил пригласить Женю и Юру с концертом, который состоялся 18 ноября 1966 г. Это была бомба! Я считаю, что благодаря Жене, стал серьёзно заниматься гармонией своих песен. Нас тогда было очень мало. Все на виду. Подражать - это значило не уважать себя. Каждый искал что-то своё... Темы же находили меня сами.

Когда появилось понимание того, что это «ваш путь»?
На этот вопрос у меня нет ответа. Пишется - пишу. Зовут - пою. Если нравится людям - счастлив. Всё.

Мне представляется, что в то время Харьков был эпицентром авторской песни в Украине (концерты Кукина, Клячкина, Окуджавы) или все-таки Киев? А что, в Харькове своя тусовка была? Легендарные личности, круг в котором вы вращались.

Харьков в шестидесятые, действительно стал эпицентром авторской
песни на Украине. Киев, как всегда, являясь неким коммунистическим
заповедником, исторгал одну и ту же команду: "Не пущать!" В Харькове же, клуб "Молодёжь и искусство", с моей лёгкой руки (и благодаря личным знакомствам) стал центром "проката" самых популярных в те годы авторов.
В 1967 году там прошел городской конкурс туристской песни. Я занял первоё место (как автор) и сразу же стал востребован (на первых порах в Украине).
В 1968 - тот же результат и... до 1974-го года конкурсы были запрещены. Но было поздно. "Процесс пошел..."
КГБ запрещало и срывало концерты, увольняло клубное начальство, нагло требовало в формальной и неформальной форме, прекращения распространения "антисоветчины" на плёнках (читай очерк во
второй моей книге "Мы дети погонь и агоний" , - "Рикошет".
Не хочу называть словом "тусовка" узкий круг диссидентов, гостем
которого бывали Юлий Ким, Борис Чичибабин, правозащитник (сидевший дважды) Генрих Алтунян, мой друг и автор песен Серёжа Свербилов, замечательная исполнительница песен Новеллы Матвеевой Фаина Шмеркина... Как говорится, и я там был...
Чуть позже мой дом стал местом незабываемых встреч: Булат
Окуджава, Юна Мориц, Юрий Визбор, Евгений Клячкин, Юрий Кукин, Вероника Долина, Никитины, Алик Мирзоян, Витя Луферов... Короче все, все, все...
А с Высоцким я встречался только за кулисами театра Муз. Комедии после его концерта(1978).

Борис Чичибабин и Григорий Дикштейн: когда и где вы познакомились, интересна история ваших взаимоотношений. Кем он был для вас тогда, и как видится это отсюда. Как он относился к вам. Может вспомнится какой-нибудь случай или случайная фраза.

С Борисом Алексеевичем плотно мы познакомились на вечере памяти Александра Галича. Б.А.Ч. авторскую песню не любил, но ко мне относился весьма благосклонно. Об этом можно судить прочитав его вступительную статью к моей книжке "Чтобы понять глубинный смысл..." . Московские киношники снимая, ставшего резко популярным после перестройки, Бориса Чичибабина запечатлело его и меня на всесоюзном фестивале авторской песни, когда мы вели творческую мастерскую. А запомнившаяся там фраза... На вопрос корреспондента о фестивальных впечатлениях, он ответил: "Я вообще не хотел сюда ехать, меня
Гриша Дикштейн привёз..."

Ответ на вопрос о его отношении ко мне в той же статье в книжке. Б.А. -
большой поэт. Слава Богу он успел после многих лет забвенья вкусить
настоящую заслуженную Славу. Когда его нестало, я в Чикаго провёл вечер его памяти. Собраная на этом вечере немалая сумма, позволила установить на его могиле памятник.
Кем был для меня Борис Алексеевич? Наверное, образцом мужества и
терпения. Святым слугой её величества Поэзии.

К сожалению, я не читал книги "Мы дети погонь и агоний", и она вряд ли есть в интернете. Прошу прощения, если вопросы могут повторять то, что уже сказано-пересказано.
Слет Эсхар, как мне кажется, самый интересный и важный для развития жанра в Украине в те годы. История создания, кому пришла идея, как и кто это вополотил в жизнь? Каково ваше отношение к этому слету и фестивальному движению вообще?

О слёте Эсхар, к сожалению, полной информацией не обладаю. Ко времени его активного влияния на жизнь АП Украины, я был весьма востребован во всех регионах бывшего Союза и, по этой причине, бывал на этом слёте всего несколько раз, да и то наездами.(т.е. без ночевок). Фестивальное движение, столь полезное в "застойные времена", считаю в настоящее время утратившим свою актуальность. Более того, ареной выступлений для большого кол-ва авторов и исполнителей с завышенной самооценкой.

Вернемся к вашему творчеству, а именно к песням, написанным на литературные произведения В. Шукшина и И. Бабеля. Почему вы обратились к творчеству именно этих, очень разных писателей?
Чем это было для вас - творческим заданием, или вы пытались выйти за рамки жанра, или видели путь к профессиональной деятельности.

Мои песни к сказке В.М.Шукшина были написаны по предложению моего друга, художника Белгородского театра кукол Лёни Ваксмана. Мы гуляли по берегу Черного моря в Пицундинском ущелье и Лёня рассказывал , какими он видит персонажей этой сказки. Я увлёкся его идеями и по возвращению за три дня написал 16 песен к спектаклю. К сожалению, спектакль худ. совет не принял. Однако, член этого худ. совета, зав. лит. театра Образцова Светлана Александровна Смелянская, рассказала комплементарную для меня историю связанную с приёмом этого спектакля. После просмотра, председатель худ. совета в своей "тронной" речи сказал: " В показанном вами спектакле, звучат песни, которые из общей ткани спектакля точат, как пики! Вы или поднимите спектакль до уровня песен, или опустите песни до уровня вашего спектакля".
Однако, песни были готовы, сказку я помнил и, выступая с концертами,
стал эти песни исполнять, сопровождая их фрагментами шукшинского текста.

Григорий Дикштейн

7 июля 2011 года. CHICAGO, USA